Сборник

[[Hesse]]

Пост однострочников, которые Хэссэ где-нибудь когда-нибудь писал. Будет пополнятся по мере нахождения старых и написания новых.

Kuroshitsuji. Лау/Сиэль. Изнасилование Сиэля опьяненным опиумом графом прямо в его подвале.

Запах
Всепроникающий, заволакивающий разум. Так, что невозможно сопротивляться. Зрачки расширены, мысли где-то совершенно не здесь, далеко от темного дымного подвала.
Вкус
У этого дыма даже привкус свой, особенный. Душаще-сладкий, он смешивается со вкусом губ китайца, оставляя невероятный контраст.
Ощущение
Прикосновения горячих пальцев особенно остро впечатываются в одурманенную голову графа, полностью потерявшего разум от опиумной эйфории. Но кроме этих прикосновений, добавляются ощущения изнутри, болезненно-сладкие, грязные, невероятно пошлые, но и уносящие еще дальше в иллюзию рая.
Звук
Иллюзия слишком реальна. Настолько, что сдержать рвущийся с губ стон уже просто невозможно. Громче и громче, но сам Фантомхайв не осознает этого.
«Прекрасно, граф» - голос словно издали, и слова едва ощутимы. А как иначе может быть в глубине опиумного рая, закружившего голову и отбившего к чертям все предрассудки? Верно, только так…

Kuroshitsuji. Кроссовер с Loveless; Себастьян/Сиэль; Проявление Имени.

Узы… Для обычных людей – это только слово. Но не для них. Те, для кого сочетание букв и фраз становится магией и силой, не бросают на ветер слов.
Они ждали давно. С самого своего знакомства. Ведь Имя – знак их взаимозависимости, полного контроля одного и подчинения другого.
Казалось бы, самая несовместимая пара в Семи Лунах - мальчишка, едва успевший переступить порог школы и выпускник, натренированный самим Ритсу-сенсеем. Девушки со всех классов мечтали отдать свои ушки этому очаровательному брюнету – Себастьяну Микаэлису. Не стоит и говорить, что вся женская (и не только женская, впрочем) половина школы тихо ненавидела странного первоклашку Фантомхайва, единственного, кто смог установить узы с этим Бойцом.

-Посмотрите, милорд – черноволосый юноша почтительно поклонился своей Жертве и протянул тому правую руку. На тыльной стороне ладони алеющими следами проступили восемь букв. Восемь связывающих символов. Сиэль только ухмыльнулся и поднял на Бойца взгляд. На радужке правого глаза мальчика отпечатались те же восемь букв, переливчато светящиеся жутковатым лиловым светом.
-Теперь ты только мой, Себастьян – прошептал Фантомхайв – Мой Боец, навечно.
-Да, мой господин – Микаэлис посмотрел в глаза Жертвы, читая навеки связующее Имя.

Soulless…


Kuroshitsuji. Себастьян/Сиэль. Зима на берегу моря. Поцелуи на холодном ветру и обветренные губы.

Жестко, грубо, агрессивно… Да, именно так. А иначе вы и не умеете, милорд. Прокусывая губы своему верному слуге почти до крови. Месть? Ведь я прекрасно ощущаю вкус вашей крови на своем языке. На этом холоде совершенно невозможна романтика. Вы со мной согласны, граф? Но вы никогда и не были склонны проявлять нежность. Не потому ли так жадно вырываете у меня поцелуи? Губы у нас обоих давно обветрились и трещинки в нежной коже кровоточат. Вам же все равно. Снова хотите казаться суровым "цепным псом королевы"? Не тот случай. Перед кем здесь чиниться? Передо мной, лучше всех знающего, как звенят струны вашей мятущейся души? И я вынужден вас отстранить, мягким, но решительным жестом. Все-таки ваша уютная спальня в поместье Фантомхайв подходит для продолжения куда больше, чем этот серый неприветливый берег. Вы так не считаете, господин?

Kuroshitsuji. Себастьян/Сиэль. «Тебе меня не победить / И не переубедить / Я буду вечно с тобой / У тебя нет власти надо мной»

Тебе меня не победить,
И не переубедить,
Я буду вечно с тобой,
У тебя нет власти надо мной.

Когда? Когда их отношения превратились в безмолвную борьбу? Внешне все оставалось как обычно, но оба знали – за этой маской скрывается многое. Желание Сиэля-демона оставить все на своих местах, как было раньше, и жажда верного дворецкого сломить волю Фантомхайва. Противостояние двух демонов.

Я знаю все, о чем ты мечтаешь,
Что ты стыдливо себе запрещаешь,
Мне бесполезно сопротивляться,
Проще и правильней сразу же сдаться.

Сиэль злился. Потому что, как бы он не ершился, как ни наказывал Себастьяна днем, ночью верный дворецкий всегда побеждал. Просьба «Останься со мной, пока я не усну» и, ночи, заполненные сладкими поцелуями демона. И с этим юный Фантомхайв ничего поделать не мог. Это война… И длится ей предстояло долго – ведь ни один из них не любил проигрывать.

Gintama. Хиджиката/Кацура. "Все могло бы быть иначе". NH!

-Все могло бы быть иначе.
-Иначе? – Хиджиката усмехается и выдыхает горький дым – Как, например? Ты бы смирился со своим поражением?
-Нет. Но ты мог стать одним из Джоуи в свое время.
Хиджиката смеется. Порой этот террорист выдает просто утопические идеи.
Но если бы все было иначе… Не было бы и этого. Не было бы прокуренных поцелуев, больше похожих на противоборство, да так, что губы у обоих в кровь. Не было бы багровых засосов, которые Кацура каждый раз стыдливо прячет под юката, не понимая, что только сильнее провоцирует Тоширо. Не было бы и этой тихой минуты покоя, после бушевавшей недавно страсти – заместитель командующего неторопливо курит, позволяя самому отъявленному нарушителю порядка положить голову к себе на плечо.
-Не нужно иначе. Все так как и должно быть – Хиджиката тушит сигарету и притягивает Котаро к себе. Завтра Кацура снова исчезнет, а потому Тоширо намерен взять от этой ночи все.


Gintama. Такасуги | Кацура. Бинтовать раны.

-Идиот.
-Я не идиот, я Кацура.
Слой за слоем белые бинты покрывали голову самурая, и тут же на них расцветали алые пятна. Но Такасуги не сдавался и продолжал нелегкое дело, попутно пытаясь отчитывать товарища. Выходило плохо.
-Зачем ты один на отряд сунулся?
- Я не один, я Кацура.
В ответ – раздраженное хмыканье. Это продолжалось уже больше часа, после того как Зура пришел в сознание - на любой вопрос он отвечал в таком же духе, чем изрядно достал окружающих. Шинске закончил бинтовать разбитую голову друга, сокрушенно подумав: «Явно сотрясение. Не отразилось бы это на его будущем…»

@темы: Анимешное и не очень, яой vs слеш, Дневниковое, Обрывки на память, Gintama